Елизавета Наруцкая
Тело. Свобода. Пространство
МА1. Весна 2020
В центре внимания Елизаветы Наруцкой — проблема освободительного потенциала архитектуры и технологий, рассмотренная сквозь призму телесного и чувственного взаимодействия человека с застроенным пространством. Основными предметами анализа становятся здесь античная полисная демократия и политики тела в индустриализированных городах Нового времени, а избранными собеседниками автора — Софокл, Платон, Кант, Жан-Жак Руссо, Георг Зиммель, Мишель Фуко, Ричард Сеннет и Петер Цумтор.
В центре внимания Елизаветы Наруцкой — проблема освободительного потенциала архитектуры и технологий, рассмотренная сквозь призму телесного и чувственного взаимодействия человека с застроенным пространством. Основными предметами анализа становятся здесь античная полисная демократия и политики тела в индустриализированных городах Нового времени, а избранными собеседниками автора — Софокл, Платон, Кант, Жан-Жак Руссо, Георг Зиммель, Мишель Фуко, Ричард Сеннет и Петер Цумтор.
… Взгляд Руссо на свободу соотносится с его видением естественного человека. И прежде всего это его личная свобода от физического притязания со стороны другого человека: его свобода довольствоваться самим собой, и из этого состояния неподвластности — следование своей воле. Зависимости от людей можно избежать, и спасением от неё Руссо считает физический опыт познания. Такой опыт способен учить лучше наставника и позволяет избежать физического подавления одним человеком другого. Он не одобряет того, что происходит в традиционных школах, однако не предлагает бросить ребёнка на произвол судьбы и личного опыта. Он предлагает скрытую игру: «Изберите с вашим воспитанником путь противоположный; пусть он считает себя господином, а на деле вы будьте сами всегда господином. Нет подчинения столь совершенного, как-то, которое сохраняет наружный вид свободы; тут порабощают самую волю»1.
У Канта обнаруживается сходная позиция в отношении свободы. И хотя он артикулировано трактует человека с точки зрения разума, это можно принять в свете обсуждавшейся выше необходимости рассматривать свободу в непосредственной связи с разумом. Кант отождествляет свободу с обоснованностью со стороны разума: поступки подчинены природе, и в то же время свободны в согласии с разумом2. При этом антиномией свободной воли у Канта является то, что она сама для себя закон и само воление связано с субъектом как с условием3. Это — единственное, что можно признать свободной волей, поскольку гетерономия, подмена или обусловленность не являются истинной волей4.
У Петера Цумтора в «Атмосферах» есть глава под названием «Между самообладанием и соблазном»5, в которой говорится об архитектуре как о временнóм искусстве. Это важно для артикуляции физического проживания пространства. Кроме того, Цумтор говорит о пространствах из собственной практики, которые не «направляют», но «соблазняют» человека, в которых можно находиться немного, но потом какой-то отблеск или что-то ещё притягивает и увлекает побродить вокруг — где есть чувство не направления, а желания пройтись, и это желание расположено где-то между осознанием этой пространственной соблазнительности и самообладанием.
Когда архитектор влияет на тело человека, то хорошо бы делать это незаметным образом, сохранив видимость свободы. Чтобы желание движения или нахождения принадлежало воле человека. Когда воля человека не имеет осознанной обусловленности выбора (нет первичного: «нужно», «можно/нельзя», «туда»), когда она сама рождает желание (пусть даже истоки этого желания лежат за гранью разума самого человека), тогда архитектор может быть уверен, что его пространство не имеет физической власти над человеком.
Эта область за гранью разумного, как я себе ее представляю, имеет физическую основу. Она — физическая основа воздействия, но основа не власти, а желания.
У Канта обнаруживается сходная позиция в отношении свободы. И хотя он артикулировано трактует человека с точки зрения разума, это можно принять в свете обсуждавшейся выше необходимости рассматривать свободу в непосредственной связи с разумом. Кант отождествляет свободу с обоснованностью со стороны разума: поступки подчинены природе, и в то же время свободны в согласии с разумом2. При этом антиномией свободной воли у Канта является то, что она сама для себя закон и само воление связано с субъектом как с условием3. Это — единственное, что можно признать свободной волей, поскольку гетерономия, подмена или обусловленность не являются истинной волей4.
У Петера Цумтора в «Атмосферах» есть глава под названием «Между самообладанием и соблазном»5, в которой говорится об архитектуре как о временнóм искусстве. Это важно для артикуляции физического проживания пространства. Кроме того, Цумтор говорит о пространствах из собственной практики, которые не «направляют», но «соблазняют» человека, в которых можно находиться немного, но потом какой-то отблеск или что-то ещё притягивает и увлекает побродить вокруг — где есть чувство не направления, а желания пройтись, и это желание расположено где-то между осознанием этой пространственной соблазнительности и самообладанием.
Когда архитектор влияет на тело человека, то хорошо бы делать это незаметным образом, сохранив видимость свободы. Чтобы желание движения или нахождения принадлежало воле человека. Когда воля человека не имеет осознанной обусловленности выбора (нет первичного: «нужно», «можно/нельзя», «туда»), когда она сама рождает желание (пусть даже истоки этого желания лежат за гранью разума самого человека), тогда архитектор может быть уверен, что его пространство не имеет физической власти над человеком.
Эта область за гранью разумного, как я себе ее представляю, имеет физическую основу. Она — физическая основа воздействия, но основа не власти, а желания.
Преподаватели
Сергей Ситар, Оксана Саркисян
Студенты МА1: Илья Аладов, София Анисимова, Ольга Вахрамеева, Анна Грекова, Татьяна Гурова, Кирилл Жданов, ладимир Изаксон, Екатерина Илюхина, Мария Клигер, Екатерина Ковбашина, Ольга Королева, Олег Корякин, Дарья Космаченко, Анастасия Красикова, Ирина Лобова, Николай Никифоров, Николай Пахомов, Валентин Шкуро, Ирина Юрова, Ренат Султанов, Ксения Шилкова
Студенты МА2: Дмитрий Апатин, Алёна Галустова, Александр Гаприндашвили, Галина Казими, Анна Колмакова, Никита Кобцев, Дарья Кузнецова, Элиса Магаяева, Наталья Морозова, Арман Наджарян, Владимир Назарян, Елизавета Пичугина, Майя Рожновская, Маргарита Сагарьян, Анита Садкова, Арсен Сахабутдинов, Богдан Тепшич, Анна Тюрякова, Ади Чатович, Александр Чурганов, Бова Эрендженов
Эссе
Сергей Ситар, Оксана Саркисян
Студенты МА1: Илья Аладов, София Анисимова, Ольга Вахрамеева, Анна Грекова, Татьяна Гурова, Кирилл Жданов, ладимир Изаксон, Екатерина Илюхина, Мария Клигер, Екатерина Ковбашина, Ольга Королева, Олег Корякин, Дарья Космаченко, Анастасия Красикова, Ирина Лобова, Николай Никифоров, Николай Пахомов, Валентин Шкуро, Ирина Юрова, Ренат Султанов, Ксения Шилкова
Студенты МА2: Дмитрий Апатин, Алёна Галустова, Александр Гаприндашвили, Галина Казими, Анна Колмакова, Никита Кобцев, Дарья Кузнецова, Элиса Магаяева, Наталья Морозова, Арман Наджарян, Владимир Назарян, Елизавета Пичугина, Майя Рожновская, Маргарита Сагарьян, Анита Садкова, Арсен Сахабутдинов, Богдан Тепшич, Анна Тюрякова, Ади Чатович, Александр Чурганов, Бова Эрендженов
Эссе
1. Руссо Ж.-Ж. Педагогические сочинения:
В 2-х т. Т. 1. Эмиль, или О воспитании. – М: Педагогика, 1981. С. 116.
2. Кант И. Сочинения в шести томах. Т. 4. Ч. 1. – М.: Мысль, 1965. C. 168.
3. Там же, с. 283.
4. Там же, с. 284.
5. Zumthor Peter, Atmospheres (Basel: Birkhauser , 2006), рp. 41-45.
В 2-х т. Т. 1. Эмиль, или О воспитании. – М: Педагогика, 1981. С. 116.
2. Кант И. Сочинения в шести томах. Т. 4. Ч. 1. – М.: Мысль, 1965. C. 168.
3. Там же, с. 283.
4. Там же, с. 284.
5. Zumthor Peter, Atmospheres (Basel: Birkhauser , 2006), рp. 41-45.